| ” | И вот теперь, когда бесчисленные сурийские полчища вооружаются на нас, своенравные бароны готовятся поднять мятеж против нас, разбойники заполонили наши дороги, а священнослужители, забывая свой долг, играют в политику, поддерживая тем самым наших врагов - на что рассчитывать верным людям?
|
“ |
Империя людей у престола Творца, чаще встречается Империя Запада или Империя людей - феодальная монархия, лежащая на огромном просторе от Междуречья на востоке и до Закатного океана на западе; граничит по суше с землей гоблинов, Белозерьем и Королевством Рек. В качестве анклава содержит в себе теократический Престол Творца; по морю граничит с Поднебесным царством, Вольными городами и Железным господарством.
Достаточно скоро Империя стала ведущим противником Сурийской державы, в противостоянии с которой прошли многие века ее истории. В имперско-сурийских войнах победители менялись от раза к разу, но ни разу никому не удавалось добиться полной виктории. Самая масштабная и разрушительная, Война последнего союза, едва ли не закончилась уничтожением Сурии, но она стала практически смертельным ударом по Империи Запада, упустившей победу в последний момент.
Государство Заката знало как моменты величайшей славы, так и страшные поражения, от которых, казалось, невозможно было отойти. Однако оно существует и теперь, по-прежнему представляя собой главного, если не единственного, примерно равного Сурии противника. В нынешнем, XIV веке, страна людей запада примет свой очередной бой с привычным врагом, от которого зависит свобода всего Континента - или его порабощение. И пусть сурийские книжники храбрятся сколько им будет угодно - воинство Творца готово встретить вечного врага во всеоружии и отомстить за поражения Войны союза со всеми процентами.
Государственное устройство[]
Краткая история государственности[]
Государственное устройство Империи людей у престола Творца довольно четко разделяется на четыре характерных этапа. При основании (486) и до узурпации власти незаконной династией (643) существовала Первая империя, государство, чьи институты, право, традиции и вера только складывались. Люди Запада обретали опыт государственной жизни и политического управления, совершали немало ошибок и испытывали различные затруднения. В эти времена феодальная знать пользовалась самым большим списком привилегий и свобод; династия Саморфельдов (486-643) обладала скорее моральным авторитетом, нежели реальной властью и была вынуждена идти на компромиссы с владетельными феодалами и зарождающимися городами. Императорская фамилия тогда была одной из многих аристократических фамилий; институты, нуждающиеся в монаршей поддержке и союзе с короной, только-только зарождались и не могли оказать действительно действенной помощи. Саморфельдам приходилось править дипломатией, уговорами, изредка угрозами и постоянными ссылками на свой авторитет.
Долгое время они справлялись с этим, но в ходе Войны трёх сестер трон перешел к династии Шатийонфов (643-844) - при их безвластии и апатии страна практически трансформировалась в рыхлую феодальную конфедерацию. Шатийонфы приобрели престол благодаря аристократам и сделали целый ряд уступок: частные войны, свои сборники законов, право каждого феодала на самостоятельные сношения с Церковью и Вольными городами за далеким морем... Упадок центральной власти, что потеряла сакральный характер и не обрела "материального" фундамента стал прологом к "Тьме и пламени", что едва-едва не поглотили всю западную цивилизацию.
Артур IV Ветар (845) и его ближайшие наследники (до 1062) правили Второй империей - куда как более централизованным, абсолютистским государством. Император требовал присяги на верность от всех подданных; Церковь проникла во все сферы жизни общества, а Ветары обзавелись своей собственной, многочисленной и преданной армией. Тесный союз короны, веры, магов, ремесленных городов и приграничного дворянства позволил императорам приобрести крупный земельный домен и полноценно опереться на него. В эту эпоху появляются зависимые от императора чиновники и судьи; дворянство теряют одну свободу за другой, а само государство ведет самую активную экспансионистскую политику за всю историю. Крах пришел при Карле X, который попытался навсегда уничтожить Сурию - и уничтожил лишь собственную династию.
Трагическая гибель Ветаров и катастрофа Войны последнего союза (1062) открыли дорогу для Третьей империи, что существует и по сей день. Династия Валуа пришла ко власти в результате избрания на сословно-представительном органе, не по праву сильного или Божественного благословения; пришёл удачный момент для аристократического ренессанса. Конечно, многие свободы прошлого пропали безвозвратно - например, частные войны не вернулись и при Валуа - но как титулованному дворянству, так и прочим корпорациям зажилось вольготнее. С XII-го столетия императоры шаг за шагом возвращали себе властные полномочия и реальный политический вес, пока при Филиппе IX (1276-1305) не завершилась фактическая реставрация прежних монархических порядков.
Властные органы[]
Сюзереном, верховным правителем и последним судьей в государстве является Император. Он в глазах подавляющего большинства подданных олицетворяет саму империю; и, пускай теперь в государстве создан аппарат, без коронованного мужа на троне он перестанет работать и, скорее всего, развалится. В управлении государством и жизнями подвластных ему людей Император играет огромную роль. Ему позволено писать законы и издавать указы, он властен над жизнями и смертями, ему клянутся в верности и в нем признают главного судью, он милует и карает по воле, командует многочисленными армиям, а его повеления могут в одночасье низвергнуть знаменитый и гордый дом. Или не совсем? В отличии от Темных Владык или Железного господаря, Император не является всевластным правителем-деспотом, повинующимся только своим страстным желаниям и сиюминутным хотениям. Со времен восшествия на престол Валуа монархи (формально) ограничены Хартией великих вольностей, где Императоры обещали судить исключительно на законных основаниях, признавать честь и достоинство подданных и править в согласии с сословиями. Однако легальные формулировки размыты и неточны, открыты к толкованиям и разночтениям даже в Третью эпоху и оставляют монархам немалый простор для активного действия. Реально полномочия монарха ограничивают - или расширяют до пределов вообразимого - субъективная политическая ситуация да его собственный морально-этический облик.
Столь огромным государством едва ли может управлять один человек, как бы он не старался. Здесь на помощь приходит Адьютор; помощник, правая рука государя, человек, призванный компенсировать монаршие слабости и подчеркнуть его достоинства. Ученые Университета подмечали, что, как правило, Императоры подбирали адьюторов по недостающим им самим качествам. Так, адьютором Артура IV, великого воина и славного полководца, был его тесть, граф Раймонд Леви, прирожденный политикан, управленец и интриган. Формально круг полномочий адьютора так никогда и не был никем определен, поскольку разные монархи нуждались в разных соратниках, и глупо было ограничивать своих преемников в их свободе выбора.
Имперским ученым мужам ещё со времен Альфреда I Защитника известны совещательные органы; в конце-то концов, именно на собрании последних королей было решено преподнести кому-то из людей Императорский венец. В VII-м веке же создается Палата сословий - официальный и коллегиальный орган, представляющий интересы основных корпораций Империи людей и служащий для совета монархам. Роль и влияние Палаты никогда не были стабильными и регулярно изменялись: при Иоганне II там смеялись над престарелым и слабым монархом, при Артуре IV Палата могла исключительно хлопать в ладоши от восторга, при Генрихе II Бессердечном её попросту не созывали. Но, если можно говорить об общем правиле, то Палата обычно обсуждает предлагаемые решения, имеет возможность предложить Императору своё видение решения и имеет права голоса в ключевых судебных разбирательствах. Формируется она следующим образом. Дворяне, горожане, священнослужители, волшебники и "свободные землевладельцы" всех провинций раз в несколько лет - или по приказу из центра - выбирают из своего числа нескольких представителей и отправляют их в столицу с наказом на руках. Заседают они бок о бок друг с другом, как учит Церковь, воссоздавая тем самым священное единство "Уверовавших" людей Орды; и Император.
Формально не входя во властную иерархию, самое непосредственное влияние на неё оказывают Конклав Церкви Творца и Септиум магов. Высшие церковные иерархи традиционно являются главными союзниками центральной власти и трудятся совместно с ней ради процветания и защищенности государства - ведь, пади Империя, нарушится Завет с Создателем и наступит трагичный конец времен. Маги же тесно связаны как с Церковью, так и с Короной, так что нередко выступают доверенными агентами обоих институтов и верными их защитниками.
Имперские земли[]
| # | Герб | Правящий род | Название | Краткие данные |
|---|---|---|---|---|
| 1 | 
|
Валуа | ||
| 2 | 
|
Леви | Луария | |
| 3 | 
|
Монфоры | Остэрде | |
| 4 | 
|
Ройссы | ||
| 5 | 
|
Церингеры | ||
| 6 | 
|
Мирбахи |
Список императоров []
| Портрет | Имя | Супруга (и) | Правление | Деяния | |
|---|---|---|---|---|---|
| Саморфельды | |||||
|
Альфред I Защитник (ум. 493) |
Мария Монфор (485 - 493) |
486 - 493 | Основатель Империи людей. | |
|
Агнесса I (619 - 643) |
Эдмунд Церингер (632 - 643) |
640 - 643 | Война трёх сестер, конец династии Саморфельдов. | |
| Шатийонфы | |||||
|
Альфред III (622 - 680) |
Лария Саморфельд (640 - 680) |
643 - 680 | Победитель в усобице, основатель новой династии, потеря земель восточнее Фонтира | |
|
Иоганн II (789 - 844) |
Жанна Ройсс (830 - 843) |
800 - 844 | "Великая осень" и Тьма и пламень; разорение Империи и гибель династии. | |
| Ветары | |||||
|
Артур IV Меч Зари (817 - 862) |
Катерина Леви (844 - 862) |
845 - 862 | Тьма и пламень - победа, основание династии, реконструкция восточных провинций. | |
|
Генрих II Бессердечный (870 - 907 ) |
Агнесса Ройсс (897 - 907) |
886 - 907 | Победоносные кампании в Речных королевствах и усмирения феодальных восстаний. | |
|
Карл X (1012 - 1061) |
? | 1030 - 1061 | Война последнего Союза. | |
|
Вильгельм II Мученик (1043 - 1061) |
Нет | 1061 | Последний из Ветаров; Война последнего Союза. | |
| Валуа | |||||
|
Филипп VI (1029 - 1070) |
Люция Мирбах (1049 - 1070) |
1062 - 1070 | Подписание Хартии вольностей, восстановление экономики страны. | |
|
Филипп IX (1260 - 1305) |
Маргарита Монфор (1287 - 1305) |
1276 - 1305 | Укрепление центральной власти, конец династии. | |
| Леви | |||||
|
Карл XI (р. 1278) |
Мария Валуа (с 1305) |
1305 - н.в. | - | |
История[]
Приход людей и Эпоха двух сотен королей[]
Люди времен конца Первой эпохи.
Достоверно известно, что люди не были обитателями Континента изначально - ученым мужам Университета не удалось обнаружить сколько-нибудь убедительные доказательства обратного, поэтому они согласились с предлагаемой Церковью историей. Согласно Песни Творца, человечество было послано им из южных земель в качестве самой страшной кары для предавшей его Империи эльфов. Некогда любимые дети Творца, они отказались от своего отца и предались самым страшным и отвратительным грехам, в числе которых было и создание новой религии. Тогда Созидатель обрушил на них свой гнев: огромную человеческую орду, которая своим маршем сокрушила прогнившую до основания империю. Перворожденные, разумеется, пытались оказать сопротивление: недаром археологи Университета находят в таком множестве курганы обеих сторон и разваленные замки Первой гегемонии. Причины поражения эльфов до сих пор неясны до конца тем, кто пытается применить к ним логику и научное начало: для людей религиозных, оправдание в виде благословления Творца вполне достаточное.
Университетские магистры, впрочем, достаточно тщательно подошли к изучению вопроса. Им удалось доказать, что Первая империя испытала в последние десятилетия своего существования не только иноземное вторжение, но и внутреннюю смуту, нестабильность и экономическую разруху; кажется, удар людей пришелся уже по значительно ослабленному государству, потерявшему значительную часть сил в междоусобных распрях. Косвенно о наличии трений в древнеэльфийском обществе свидетельствует его раскол: пока Дети Звезд отплывали на Островные колонии, будущие Дети Леса ушли на северо-восток и обосновались там. Завоевание не было одномоментным событием, наоборот, оно растянулось на несколько десятилетий, в ходе которых бои велись с переменным успехом, но чаша весов постоянно клонилась в пользу человечества. Более того: магистры подтверждают данные Священных книг о Славной битве - решающей, масштабной и кровавой схватке, в которой единое человеческое воинство сокрушило последнюю значимую армию Империи. Университет смог точно установить ее место и примерное число сражавшихся с обеих сторон.
Бой дружин "королей" во втором веке после Битвы.
Итак, люди сокрушили эльфов и оттеснили тех на самый край света; победители унаследовали огромный Континент в свое пользование - об орках, гномах, гоблинах, полуросликах и других его обитателях они тогда ничего не слышали. До человеческого вторжения практически по всему Континенту была раскинута Империя перворожденных, но завоеватели не обладали ни опытом, ни знаниями, ни навыками, ни социальной организацией, дабы позволить себе создать единое государство подобных размеров. Совсем скоро, в I-III-х веках после Славной битвы происходит расселение и распад некогда единого человеческого рода: но в данном рассказе нас прежде всего интересуют те племена, что остались на землях, некогда составлявших центр всей Первой империи. Плодородные поля, обилие рек, сравнительно небольшие леса и богатство оставленной эльфами инфраструктуры (дороги, мосты) позволили наладить новую жизнь... А длившаяся десятками лет война сказывалась на структуре общества, во главе которого оказались вожди военных дружин, достаточно амбициозные, знаменитые и могучие, чтобы собрать вокруг себя группу боевитых ребят, готовую сражаться за них. Данную эпоху магистры называют "Временем двух сотен королей", поскольку границы между родами регулярно менялись, а протогосударственные образования не обладали удовлетворительной стойкостью.
В те времена люди жили в границах сравнительно небольших общностей, каждая из которых имела своего правителя, свое войско и вела свое хозяйство. Эти правители нередко вели войны друг с другом, но они всегда носили скоротечный характер и практически не причиняли вреда крестьянам, к труду которых протофеодалы относились с уважением, и чьего числа они элементарно боялись. Легенды и сказания тех лет донесли до нас обезличенные, самые распространенные королевские образы тех лет: король-мудрец, вершивший праведный и истинный суд под сенью многовекового дерева, король-воитель, одерживающий победу за победой над врагом; и противоположные им негативные образы, запечатлевшие менее удачный коллективный опыт. На территориях сложились примерно одинаковые обычаи и законы, чье единство объясняется единством происхождения народности и примерно общими обстоятельствами жизни. Тогда же зарождается Церковь Творца как единая организация, сыгравшая одну из важнейших ролей в сохранении и поддержании единого культурного пространства: ее братья проповедовали учение Света и находили отклик везде, от замков до полей. В 340-м году в области нынешнего Священного престола строится крепость Лайтстайн, на основе которой позднее возникнет гигантский религиозный центр. Впрочем, уже в IV веке церковь играла значительную роль в регулировании общественных отношений.
К 350-м годам уже произошло заметное укрупнение оставшихся королевств: хроники, которыми Университет располагает для анализа той эпохи, говорят о существовании "всего" двадцати государств, между ними уже существовали сравнительно прочные связи. Королевские династии были тесно связаны друг с другом, уже тогда хождение имел только один талер, а торговые связи росли. Здесь стоит оговориться, что многие ныне живущие рода высшей имперской знати тянут свое происхождение с Древней эпохи - в первую очередь, конечно, Монфоры и Церингеры. Но для объединения этих государств в одно целое еще многого не хватало - однако процессу было суждено сбыться в ускоренном темпе.
Династия Саморфельдов[]
Возвышение Альфреда I Земледельца[]
Альфред I "Защитник", основатель Империи Запада (486-493)
Создание единого государства Западных людей напрямую связано с возникновением постоянной внешней угрозы. В середине IV века из-за Фонтира на восточные баронства обрушились полки самого первого Сурийского вторжения; тогда оно носило скорее разведовательный характер, поскольку в Сурии процесс оформления государственности тоже был далек от завершения. По примерным подсчетам Университета, в походе приняло участие всего лишь 20 000 сурийцев, в основном - людей Великого океана. В реалиях XIV века подобный отряд был бы только авангардом армии Владыки, причем сравнительно малочисленным. Но даже такой натиск в те времена был очень опасен: профессиональное войско обычного короля III века не составляло и двух тысяч человек, а у сурийцев были с собой первые стенобитные машины, нивелировавшие преимущества от укреплений. С 475-го года правители Запада вели борьбу с пришельцами, обычно терпя поражения. Их войска оказывались слишком малочисленными; помогать друг другу короли не торопились, припоминая за каждым грехи прошлого; стены замков и редких городов падали под обстрелом сурийских машин. Казалось, что история разделенного человечества завершится совсем скоро - полным покорением его западной части.
Однако в 480-м году на горизонте появляется поистине уникальная в истории Империи людей фигура. Человек, которому было суждено разбить вражеские армии и сплотить людей Запада воедино вопреки всему. Согласно чрезвычайно популярной легенде, оставшиеся в живых и на свободе короли собрались в Лайтстайне, желая получить напутствие от Конклава Творца - кого им избрать в свои предводители. Легенда очень подробно перечисляет правителей и находит в каждом по опасному и неприятному греху: злоба, похоть, леность, тщеславие, жадность, трусость и зависть были присущи им. Они были озлоблены друг против друга; желали земель и богатств другого; боялись выступать первыми в бою; ленились работать в поте лица своего на благо страны; плодили бастардов и порочили чужих жен; искали земной славы. Священнослужители отказались благословить каждого из них; но велено им было отдать скованную церковными мастерами корону первому встречному землепашцу. Феодалы, скрепя сердце, подчинились завету Творца: именно так во главе объединенного войска оказался Альфред Земледелец, избранный самим Создателем для защиты людей. Простой, добрый и честный мужчина согласился выступить во главе Так говорится в священных книгах Творца и в проповедях его служителей.
Альфред I и Мария Монфор.
Эта красивая легенда, впрочем, вызывает множество вопросов у специалистов по истории из Университета. По мнению магистра Октавиана, Альфред происходил из второстепенного, но знатного рода и выдвинулся на службе у представителей династии Нелитем. Его главенство было признано не столько в силу благочиния королей Запада, но сколько из-за их слабости; ни один из них не смог добиться значимого успеха в борьбе с сурийцами. Наконец, Альфред I в одинаковой мере не устраивал ни один знатный дом, что позволило им согласиться на компромиссную фигуру у власти. Так или иначе, с 481-го года люди Запада начали одерживать победы, отбивать потерянные земли у врага. Через пять лет ожесточенных боев Альфред нанес решающее поражение сурийцам у нынешней крепости Остфестунг, принудив остатки рати Второго Владыки отойти в Междуречье, которое в тот момент и стало фронтиром между двумя ведущими державами континента.
За время Войны Альфреда сложилось новая, уникальная ситуация, невозможная для прежних лет: человеческие королевства Запада объединились в борьбе с общей угрозой. Воины с разных земель перестали думать друг о друге как о страшных врагах, научившись помогать один другому и привыкнув считать себя союзниками; упал авторитет местечковых королей, не способных самостоятельно справиться с защитой своих областей. Простонародье с освобожденных земель славило Альфреда I и массово вставало под его знамена; наконец, его величие было признано Церковью Творца, чьи адепты охотно сражались в его имя, а высшие клирики благословляли. Опираясь на поддержку подавляющего большинства населения королевств, Альфред I в 486-м торжественно объявил о создании Империи людей у престола Творца, тем самым перенимая титул поверженной людьми пять веков назад Империи перворожденных; перед ним преклонили колена все оставшиеся в живых короли и их армии.
Новое государство []
Империя людей у престола Творца стала объединением выживших девяти королевств и разоренных прежде провинций, которые хоть и принадлежали к единому культурному пространству, все еще заметно отличались друг от друга.
Три сестры[]
Закат династии Саморфельдов произошел для многих неожиданно. Он не был отмечен страшной войной или хозяйственным упадком, не стал результатом аристократического заговора, но при этом являет собой поучительный пример и занесен в список любимых Церковью "моралите" - произведений, доносящих в художественной форме церковные догматы и идеи. Так, самое подробное изложение событий содержится в "Сердцах семьи" - классическом нравоучительном романе VII-го века; церковные хроники тоже донесли до нынешних поколений значительную массу сведений. Разумеется, замечают вечно скептически настроенные магистры Университета, то, что единственными нарративными источниками по этому периоду являются сочинения церковников, значительно сокращает их познавательную ценность и оставляет открытым вопрос пристрастности и объективности авторов.
Было у отца императора, грозного и сурового правителя Рудольфа, трое дочек - Агнесса, Мария и Лария. Старшая была писаной красавицей и слыла великолепной умницей, средняя тоже отличалась образованностью и красой, а вот младшая... Младшая была известна имперскому миру как глупая дурнушка, хоть и способная своей потрясающей наивностью и чистотой духа привлечь к себе симпатию. Детство три сестры провели вместе и практически неотлучно, взрослые не могли нарадоваться их единству и милой дружбе. Невинные девичьи игры, совместные занятия науками и усердное штудирование священных книг, умиротворенные прогулки в цветущих садах и по беззаботный бег по замку - родители гордились дочерями, даже огрубевший в походах и боях Рудольф II в их обществе таял. Он любил дочерей больше всего на свете, ни одну не обделяя своим вниманием; баловал и всячески ухаживал за ними. Но дети росли, а их отец старел, и настал момент призадуматься о будущем страны. Брак не принес ему сыновей, но законы наследования в эпоху Ранней империи допускали передачу власти в женские руки, и вопрос стоял только об организации подобающего брака наследниц. Для этой цели Рудольф II организовал целую серию мероприятий урожайным и теплым летом 632 года.
Великое торжество собрало всю знать Империи в Столице: и светские, и духовные феодалы собрались здесь чествовать своего монарха и соревноваться за честь назвать одну из его дочерей своей женой. Несколько дней продолжались празднества, прогремел славный рыцарский турнир, простонародье Столицы кутило на улицах и в переулках города, украшенных по случаю торжества. Множество кавалеров соревновалось друг с другом в удали, смелости и учтивости, стараясь перещеголять один другого; старые рыцари, хорошо понимавшие незначительность своих шансов, все равно участвовали в соревновании, желая блеснуть в последний раз перед целым светом. Более двух сотен предложений выпало на долю сестер и, разумеется, больше всех их слышала Агнесса; Марии тоже потенциальные женихи не давали прохода; а вот младшую сестру они собой затмили, за нее никто не думал соревноваться и спорить. Наконец, король объявил, что пришло время его дочерям сделать свой выбор, в котором он им не может отказать.
И вот тогда произошел первый акт в истории падения Саморфельдов, который церковники неразрывно связывают с отеческой слабостью и недопустимым попустительством. Прелестная Агнесса выбрала в свои мужья Эдмунда Церингера - потомка знатной и владетельной семьи, но волшебника школы белологов, причем не самого высокого формального ранга. Отец девушки и Церковь благословили её решение, открыто никто не посмел возразить. Но собрание аристократов, по словам хронистов, было потрясено подобным шагом; Эдмунд был далек от герцогского титула, не отличался манерами, был резок и нетерпим к остальным. Принцесса Мария выбрала герцога Мордеха Ройсса, действующего Защитника Севера, знаменитого полководца и талантливого администратора. Наконец, застенчивой и робкой Ларии предложение сделал граф Альфред Шатийонф, чей феод на западе был небольшим, но крепким и сильным. Девушка приняла его предложение; так и завершилась задуманная их властным отцом грандиозная церемония, а вместе с ней завершилось и их беззаботно-трогательное детство.
Эдмунд Отступник, супруг Агнессы I, единственный император-маг в истории Империи.
Рудольф II был суровым, но благородным человеком, держащим свое слово: он благословил все три брака, позволив им состояться. И, как сперва казалось многим современникам, Император принял верное решение. Агнесса и её новообретенный супруг остались жить в Столице, активно принимая участие в государственных делах и, постепенно, шаг за шагом, учась властвовать самостоятельно. Старшую дочь к занятию престола готовили с детства; она проявляла скорый ум, личную храбрость и великолепную память. Даже казавшийся слабостью супруг сумел многих скептиков переубедить. Эдмунд Церингер оказался человеком талантливым и скорым в учебе, безумно отважным и упрямым, харизматичным и начитанным, и, главное - искренне обожающим свою суженую. Сомнительность происхождения и тяжелый характер постепенно изглаживались из памяти; многие были уверены, что Агнесса сделала в конечном счёте правильный и разумный выбор. Коронация Агнессы I в 640-м году прошла торжественно, в присутствии обеих её сестер; ничто не предвещало никакой беды...
Две оставшиеся сестры отбыли во владения своих супругов - одна направилась на крайний север владений человека, а другая поехала к Закатному морю, в земли городов и богатых поселений. Мария, однако, не показала никакого интереса к управлению хозяйством мужа или судейству: она с гордостью надела доспехи и удалилась на пограничье, искать воинской славы в боях с кочевыми племенами, работорговцами и белозерскими варварами. "Нежная" столичная принцесса совсем скоро переняла образ жизни и мышления, свойственный знати пограничья - в том числе и женской половине. Решительная, храбрая, легкая на подъем, простая в обхождении и при этом по-своему приятная; неудивительно, что прямодушный и честный Мордех Ройсс полюбил избранницу. Про неё редки достоверные известные, но те, что есть, позволяют считать её дружелюбной, ответственной женой и талантливой воительницей, способной принимать ответственные и самостоятельные решения и дружной со своими сестрами.
Ларии же предстояло столкновение с миром процветающей западной провинции - и, как показывают свидетельства, она не справилась с царящими там дурманами и соблазнами. Не привыкшая ко вниманию, показной роскоши и отсутствию каких-либо обязанностей, взятых на себя заботливой не в меру свекровью, Лария окунулась с головой в порок и разврат. Порой её прошлое, впрочем, вырывалось наружу: за ней признают доброе сердце, участие в благотворительности... И, по показаниям источников, она, возможно, останься наедине с собой, смогла бы преодолеть соблазны и искушения... Однако её муж, граф Альфред Шатийонф оказался не простым развратником и сластолюбцем, но амбициозным интриганом и подлым изменником. Женитьба на дочери Рудольфа II приблизила его к верховной власти, и теперь он надеялся реализовать свою мечту о высшей власти. За восемь лет брачной жизни он полностью подчинил супругу своей воле: комбинацией угроз, уговоров, лжи и обещаний он привлек Ларию к задуманной авантюре и в 640-м году приступил к исполнению задуманного.
Поводом для прекращения мирной идиллии послужила смерть принцессы Марии под конец 640 года: здоровая, физически крепкая женщина, только что вернувшаяся с военного похода, где она сражалась бок о бок с супругом, слегла и умерла всего за неделю, причем ее угасание и деградация были поспешны и ужасны. Все усилия придворного виталога пошли прахом; опытный и профессиональный лекарь ничего не мог поделать со стремительно ухудшающимся состоянием своей повелительницы. На второй день болезни она не могла встать, на третий у нее отнялись ноги, затем последовала страшная агония и на пятое число она умерла, окончательно сойдя с ума от страшных болей. Мордех Ройсс в горе удалился к известному в округе магу-провидцу, желая узнать, что же стало причиной страшного угасания супруги. И тот его ошарашил страшным откровением - дескать, Марию извели со свету Агнесса и Эдмунд Саморфельды, желая укрепить свою тираническую власть. Горе у северных правителей быстро переходит в гнев: и без того скорый на расправу, на действие Мордех поспешил с малой свитой в Столицу, требовать объяснений и справедливости.
Рыцари Агнессы I нападают на герцога Ройсса.
Мордех Ройсс и его свита оказались во Столице уже в 641-м году, и там Ройсс становится досадного и трагичного инцидента. Она с негодованием отвергла любые подозрения в адрес своего супруга; тогда же ее консорт, Император и Церингер по рождению, потребовал извинений за подобные обвинения, брошенные перед лицом всего Императорского двора. Мордех отказался приносить извинения и покинул замок, оскорбленный и неудовлетворенный. Тогда Агнесса I велела закрыть ворота и отправила мужа на перехват: подобные разговоры нужно доводить до конца. Встретились Мордех и Эдмунд на улице Булочников и вступили друг с другом в перепалку... По словам книжников, мужчины были близки к достижению взаимопонимания, как вдруг сопровождавшего Ройсса рыцаря поразили магической стрелой в голову. Это злоумышленное нападение стало прологом к настоящей бойне, где Эдмунд, защищаясь, убил Ройсса. Отныне традиционно считается, что магом-преступником был человек, посланный Шатийонфом; граф был заинтересован в эскалации и, теперь, когда кровь пролилась, у дворянства не осталось выбора.
Гибель старшего герцога Севера и очевидный акт самовольной тирании стали чудесным поводом для мятежа. Альфред Шатийон обратился к рыцарям и магистрам городов с призывом подняться на восстание против императрицы и ее супруга, публично обвинив их в убийстве четы Ройсс и нарушении многих феодальных свобод. Довольно скоро об альянсе с мятежниками заявили дружественные Шатийонам Мирбахи и старшие горожане Западных провинций. А потом и части Священного престола присоединились к Альфреду, тем самым предоставляя ему идеологическое оправдание и свои обширные ресурсы для ведения войны. Но, как говорят книги, вокруг Агнессы и Эдмунда остались лоялисты, преданные их делу и не желающие покидать государство. Вокруг них стояли маги, столичные дворяне и горожане, дворяне восточного пограничья.
Эдмунд Отступник и Агнесса I в день штурма Столицы.
С 641 по середину 643 года между лоялистами и мятежниками прошло множество сражений, но ни в одном не удалось добиться ультимативного успеха. Центральные и южные провинции сохраняли верность Агнессе I, но они находились в окружении восставших земель Запада, Севера и Востока. Пока имперцы воевали друг с другом, от любой власти с Запада отошли речные князья, объявившие один за другим о своей полной независимости. Однако ни Альфред, ни Эдмунд с Агнессой не желали останавливаться: обе стороны обещали вести войну до полного истребления другой. Императрица и мятежники копили войска, старались занять ключевые замки и подловить чужие отряды - но поворотный момент настал в ходе предательства. Барон Анри Леви из южных земель неожиданно объявил о своем переходе на сторону мятежников, убедив присоединиться к своему выступлению большинство друзей, вассалов и связанных с ним людей. Потеря процветающего Левипорта и учиненная бароном Леви резня лоялистских подкреплений резко изменила баланс сил не в пользу Столицы, и совсем скоро партия Агнессы-Эдмунда начала проигрывать войну. В конце лета 643 года к Столице подошли основные силы повстанцев: к тому времени вокруг законной императрицы остались только останки былой армии.
Впервые в истории Империи людей одна армия верных Творцу двинулась на Столицу, находившуюся под контролем законного правителя. И впервые же в истории - и, пока что, вообще - центр Империи людей у престола Творца пал. Пал, вопреки доблести защитников и надежности высоких каменных стен. Немногочисленное и усталое войско Агнессы I не могло отбить город, хотя и вело сражение на пределе своих сил. Рыцари и горожане, ополченцы и волшебники боролись за каждую улицу и каждый дом, но вражеское превосходство в силах и средствах было уже самоочевидным. Эдмунд велел командовать отход к закату, укрывшись с женой и остатками армии в замке; хорошо понимая безнадежность дела. На следующее утро битва велась уже за замок, на одного лоялиста приходилось свыше семи мятежников - печальный для Агнессы исход был предрешен. Альфред Шатийонф торжествующе предъявил союзникам опаленные, но все еще узнаваемые тела Эдмунда и Агнессы, объявляя тем самым о полной победе восстания и падения "безбожной диктатуры".
Однако, проиграв войну, Саморфельды сделали всё, чтоб не проиграть будущее. Император Эдмунд, его верные соратники, Агнесса и простая, безвестная кухарка Анна нашли хитрый способ преуспеть. Едва ли не идентично похожая с госпожой Анна оделась в её одежды и осталась в горящем замке заместо неё; рыцарь Рихтон Таблтонский увёл беременную Императрицу по тайным ходам, а Эдмунд и оставшиеся с ним витязи прикрыли отступление. Бежавшая из города, потерявшая и мужа, и друзей, и подругу-Анну, Агнесса родит сына и, убитая горем, умрет в родах; Рихтон воспитает сына в тайне от торжествующих победу Шатийонфов. И, спустя очень много лет, далекий потомок Агнессы и Эдмунда спасет всю западную страну.
Династия Шатийонфов[]
Альфред III Шатийонф, основатель новой династии.
Поражение династии Саморфельдов в ходе кровопролитной войны стало причиной первого в истории Империи людей Собора, на котором победители должны были решить участь императорского трона. Необходимость сохранения единства государства тогда была очевидна всем, к тому же победители за годы сражений и походов успели сплотиться и сдружиться. Двое человек выставили свои кандидатуры - Анри Леви и Альфред Шатийонф; избрали последнего, во многом за счет родства со свергнутой династией и ради его воинских заслуг. Тогда же Альфред III задал принципиально иной вектор развития страны: он пообещал своим соратникам, что центральная власть не будет проводить наступления на их старинные права и вольности. На таких условиях феодалы и согласились передать ему корону, а ученые мужи Университета в последующие столетия будут предполагать, что истинной причиной восстаний и беспорядков была централизаторская политика Агнессы I и её соправителя. В любом случае, Сестринская война завершилась победой крупных феодалов и теперь был создан важнейший прецедент, согласно которому трон Империи мог принадлежать человеку, не являющимся прямым потомкам ее основателя и создателя.
Правление потомков Альфреда и Ламии было отмечено поступательным и медленным, но стабильным развитием государства. Период VII-VIII-х веков характеризуется, во-первых, стремительным увеличением числа рыцарей за счет массового закрепощения некогда вольных крестьян, во-вторых, расширением феодальных свобод, самой значимой из которых становится право на ведение частных войн, полученное ими в 767-м году, хоть далеко и не абсолютное. Другими любимцами императоров этой династии были Западные города, в свое время первыми поддержавшими восстание против Агнессы I, так что и городские вольности были подтверждены. На практике, правда, они в большинстве случаев приводили к формированию независимой экономически от Императора городской элиты, начавшей в конце VIII-го века тяготиться своей политической зависимостью. Впрочем, пока что города Запада, а в первую очередь гордый Ламин, были признательны короне за освобождение от самых крупных пошлин и возможность деньгами возмещать гарнизонную службу на Востоке.
Внешняя политика сыновей и наследников Альфреда III обычно не отличалась особой успешностью. Ослабление центрального контроля мешало императору собирать крупные армии, а увеличение прав феодалов мешало ими командовать. О подчинении Речных королевств теперь речь не шла, Империя переходила к стратегической обороне, лишь иногда предпринимая вылазки за Фонтир на враждебную территорию. Поддержание границ Империи в целостности и сохранности стало обязанностью не всего государства или монарха, а тех феодалов, чьи земли лежали на границах. Монфоры, Ройссы и Мирбахи - эти три семьи превратились в пограничников, отчаянно противостоящих всем, кто пытается пробиться в Империю с севера (Ройссы) или востока (Монфоры, Мирбахи). Разумеется, суровое бытие на границах оказывало свое влияние на пограничную знать, чьи нравы были просты, а познания сосредоточены на войны. За время правления Шатийонфов, указанные семьи, с одной стороны, отделились от остальной знати, а с другой - сохранили свои навыки и не пали духом.
Самой крупной войной VIII-го века стали события войны между перворожденными и людьми Запада. Новый царь Поднебесья решил обзавестись земледельческими колониями на Континенте, поскольку в результате роста популяции их родные острова уже не могли удовлетворить все нужды правящих каст в былой мере. Возможно, был иной путь, через умерение аппетитов высших каст и более разумное распределение земли, но так цари Поднебесья не могли пасть. Эльфийские корабли появились около Левипорта в 765-м году, тем самым ознаменовав начало самой крупной, тяжелой и длительной войны людей и перворожденных. Слабость флота Империи и отсутствие сил для его скорой постройки позволяла эльфам наносить стремительные и болезненные удары: мелкие поселения на побережье были разграблены и сожжены, портовые города тоже становились жертвами нападений. Перворожденные грамотно избегали длительных осад или сухопутных сражений вплоть до 774-го, когда правительница Поднебесья Элувия решилась напасть на саму Столицу, пройдя к ней по рекам и озерам. Первоначально столь амбициозный план действительно сработал, и войско эльфов осадило этот город. Однако новый, молодой император, Филипп III, смог покинуть город, оставив его оборону на своем опытном и надежном дяде, и собрать армию близлежащих вассалов: осенью 774 года внезапное возвращение Филиппа III с армией стало одной из крупнейших военных катастроф для эльфов. Кое-кто сбежал, но большинство бойцов экспедиции было убито; Элувия осталась в Столице пленницей Филиппа, начавшего мирные переговоры с позиций победителя.
В целом, правление Шатийонфов стало временем спокойного развития: искусство совершенствовалось, строились новые города и замки, смягчались нравы и законы.
Последним императором Запада из этой династии стал Иоганн II. Этот мужчина занял престол в 800-м году и стоял во главе государства долгие и, по большей части, мирные годы. Он правил спокойно и тихо, предпочитая пылу схваток уединенные раздумья, а веселым пирам благочестье церковных служб. Он был патриархом своей семьи, отличался завидным здоровьем и потрясал даже ученых людей рассудительностью. При нем состоялся настоящий расцвет торговых городов и ремесел, он покровительствовал творцам и в то же время активно защищал интересы духовенства и его право на монопольную деятельность. Пока крестьяне собирали новый урожай, ремесленники создавали новые предметы, а священники молились, Иоганн II словно несокрушимая скала возвышался над миром, будто бы олицетворяя спокойствие и стабильность. Его мудрое и размеренное правление позволило людям процветать и обогощаться, забыть об опасностях и страхах Континента...
Долгое и счастливое правление престарелого Иоганна II в 843-м году сорвалось в ужасающую бойню, занесенную в хроники как Тьма и Пламень. Из-за Фонтира пришла огромная, прежде невиданная орда во главе с Седьмым Владыкой Тьмы, орком злым и жестоким: огню и мечу были преданы все крупные города востока Империи, целые армии пали перед яростью сурийцев, сама императрица стала игрушкой извращенного властью и ненавистью деспота. Были выжжены предместья Столицы, сам город выдержал годичную осаду колоссальным напряжением своих сил. Многие замки пали, целые аристократические рода канули в забвение или перебитыми. или порабощенными. В блокаду был взят Лайтстайн, цитадель веры в Творца; от Империи отделились западные окраины, решившие избежать войны с Сурией в случае отказа "провоцировать" ее. Хуже всего - после известия о смерти своего последнего наследника Шарля, старик Иоганн II скоропостижно скончался, завещав синий императорский плащ "достойному победителю" и передав его на хранение своему тестю, Эдгару Ройссу. Ситуация становилось критической, и требовался человек, как минимум равный Альфреду Защитнику чтобы спасти Империю Запада - мужчина сильный, талантливый и храбрый. Словом, людям Творца срочно нужен был герой.
И герой нашелся.
Династия Ветаров[]
Рассекший тьму клинок[]
Артур Ветар во главе своего "братства" под Лайтстайном.
Дом Ветаров некогда был вассалом Шатийонфов, но смерть последнего представителя династии освобождала их от вассальной присяги. На тот момент во главе дома стоял молодой, 26-ти летний рыцарь Артур Ветар, уже одержавший ряд побед над сурийскими отрядами и собравший вокруг себя объединение горожан, крестьян, священников и мелких рыцарей. Артур очищал местность от незначительных банд и фуражиров, получая как выгодный опыт, так и новых сторонников; постепенно под его стяг становилось все больше человек. Заключенный на закате 844-го года брак с Катериной Леви позволил ему привлечь финансы ее отца на войну, и договориться за их счет о поддержке других рыцарских "братств", занимавшихся самообороной. Постепенно войско Ветара пополнялось, слава о нем разлеталась все дальше и дальше, а народная молва за выдающиеся навыки бойца и харизму окрестила Артура Мечом Зари - именно с ним связывали надежду избавиться от сурийской напасти и восстановить государственность.
Весьма интересно, что происхождение дома Ветар... Довольно запутанное. Дело в том, что основатель дома, сир Генрих Ветар, получил свое звание и поместье только в 774-м году за доблесть в ходе битвы под Столицей. До того дня предки Артура были простыми йоменами... Или не совсем простыми? В поздние времена специалисты Университета и герольды старались изучить родословную Ветаров, и им удалось обнаружить некоторые любопытные факты.
Но настоящий момент славы настал, когда Артур и его братья по оружию достигли Лайтстайна, который держал в осаде сам Седьмой Владыка. Сурийские полчища изрядно порядели, но под командованием правителя Востока все еще оставалась значительная и сильная армия, превосходившая людей Запада числом. Кроме Ветара, здесь находились герцоги Ройсс, Монфор и граф Леви, приведшие сюда свои собственные войска; предстояло решить, кому повести армию в грядущее, решающее сражение. Граф Леви, не отличавшийся личной храбростью, поддержал зятя, и то же сделал герцог Монфор, не желавший усиления северных соседей. Скрепя сердце, Эдгар Ройсс, человек в общем-то справедливый и разумный, отдал синий плащ Артуру - он понимал, что ни он сам, ни кто иной знатнее не годится на роль живого знамени в главном сражении. И Ветар блестяще справился с порученной ему ролью: он смог обхитрить противника, воспользоваться преимуществами рельефа и, наконец, пробив свой путь к Владыке, сразить его в поединке. Остатки сурийского войска стремительно побежали на восток, преследуемые конницей Леви - так была одержана решающая победа в той войне.
Вход освободителя в Лайтстайн оказался настоящим триумфом: все многочисленные церкви и монастыри звонили в колокола, переживший осаду народ высыпал на улицу, и весь Конклав вышел благодарить своего спасителя. Показательно отказавшийся менять одежду Артур предстал перед ними весь в крови врагов - синий плащ стал красным и рваным, но все еще держался. Первосвященники предложили Артуру взять в свои руки корону самого Альфреда I, хранившуюся здесь со дня его смерти, и править, основать новую династию, поскольку увидели на нем благословление самого Создателя. Дважды отказывался Ветар от предлагаемой чести, и только после просьбы от высшей аристократии, священства и горожан, он согласился возглавить государство. Ему с готовностью присягнули все сословия, но даже на церемонии коронации Артур Ветар установил свое правило, отказавшись от синего плаща в пользу красного, и от скипетра в пользу своего клинка. Замена ключевых для ритуала символов стала программным заявлением основателя династии, которого он в дальнейшем будет строго придерживаться.
Перед новым королем встал целый ряд сложнейших проблем. Во-первых, на территории Империи все еще оставались разрозненные сурийские банды: они не угрожали больше самой государственности, но представляли серьезную опасность для поселений и торговцев. Во-вторых, западные Вольные города, отложившиеся от Империи в разгар войны, отказались присягнуть на верность Артуру IV, а некоторые даже ставили под сомнение его легитимность как императора. В-третьих, разумеется, земли оказались разорены, многие знатные дома уничтожены под корень, а торговля замерла, попросту парализованная не очень долгой, но крайне разрушительной войной. В-четвертых, резко выросло число преступников и бандитов, пусть даже и не связанных с Cурией, но все равно несших разорение и смерти; законы государства были потрясены до основания, требовалась стальная рука, чтобы все это исправить.
Артур IV с императорской короной.
И с большинством этих проблем и задач Артур IV разобрался успешно, заслужив всенародную любовь и вечную благодарную память людей Запада. Менее, чем за год, территорию Империи покинули все остатки сурийской рати - кое-кто сбежал за Фонтир, но большинство попросту покинуло грешную землю и направилось прямиком к Освободителям, об этом позаботились император и его приближенные. Череда громких побед закрепила добрую славу и популярность монарха, которые и были основанием для его легитимности; параллельно с сурийцами бренного существования лишались бандиты и разбойники, отказавшиеся воспользоваться предложенной амнистией. Но те, кто оказался умнее своих товарищей, двинулись вместе с изгнанниками из Городов на восточные границы, где Император объявил раздачу земель крестьянам. Каждый, кто приведет семью на восток, имел право претендовать на участок земли, который через несколько лет активного пользования переходил в его собственность - и, важное уточнение, он не имел над собой иного господина, кроме самого Императора, который изначально даровал ему это землю. Подобный "трюк" стал возможен благодаря гибели и исчезновению 15 знатных родов Восточных провинций из 17: образовался вакуум, которым теперь воспользовался государь. Владение землей продолжалось следующими поколениями при соблюдении простых правил: ведение хозяйства, верность монарху, выплата налогов и участие в военных кампаниях по требованию. Довольно скоро проблема с опустошением Востока была разрешена, а заодно династия Ветаров приобрела надежную поддержку - многие тысячи людей, знавших, что они вернулись к желаемой ими жизни милостью государя, а не близлежащего феодала.
Пожалуй, единственной крупной неудачей Меча Зари во время его правления стала внешняя политика на западном направлении. Вольные города, точнее говоря, их правящие элиты, раскусили возможности и преимущества независимости, и не собирались теперь преклоняться перед новой династией. Каждый Город выдумал свой предлог: аристократическая Фаине отказала Ветару в благородном происхождении, купеческий Ламин не желал платить общеимперские налоги - словом, магистрат всегда мог придумать тот или иной предлог для отказа присягать на верность. Артур IV сделал мудрый шаг, отказавшись от идеи некоторых своих товарищей пойти войной на Запад; восстановить имперский суверенитет над западными богатыми городами не удавалось ни ему, ни его потомкам.
Прямые наследники[]
Император Генрих посреди поля боя.
Правление его сына, Карла VII (862 - 886) не было отмечено крупными событиями; страна восстанавливалась от последствий недавней войны. Стоит отметить только его попытку восстановить императорскую власть над Вольными городами, но он потерпел неудачу в переговорах и не решился поддержать отдельные проимперские восстания городской черни. В целом, Карл VII остался в памяти человеком нерешительным, склонным к мирной и тихой жизни в роскоши и удовольствиях. Мягкость, уступчивость монарха и его безусловная набожность позволили ему править тихо, мирно, ведя страну в общее процветание. Его царствование отмечено длительным периодом мира, и он остался в памяти простонародья как монарх смиренный и добрый. А вот уже его сын, внук Меча Зари, прославился уже совсем по-другому... За каждым прозвищем, что люди дают человеку, скрывается определенный смысл - и неспроста новый государь войдет в историю и память потомков как Бессердечный.
Генрих II стал императором в свои 16 лет и уже тогда показал свой крутой нрав: оскорбленный поведением представителя рода Церингеров на своей свадьбе он бросил ему вызов, воспользовался правом оскорбленного и выбрал поединок до смерти, одержав убедительную и легкую победу. И хотя император действовал в полном своем праве, а убиенный действительно спровоцировал монарха самостоятельно, слухи о личности нового правителя разлетелись очень быстро. И действительно, Генрих II позднее неоднократно покажет суровый подход: он будет человеком тяжелым в общении, неприятным и скорым на жестокий суд. Он знал, что он монарх, и никогда не чурался воспользоваться своими правами; при нем централизация власти в руках государя достигла своего предела. Впрочем, его многочисленные таланты - отличный полководец, храбрый воин, хитрый политик и грамотный, расчетливый хозяин - способствовали сохранению за ним трона и определенной популярности в среде дворян, солдат и жителей Пограничья, хорошо понимавших, что борьба с сурийцами - их важнейший интерес.
Генрих II и его соратники у Врат Гнева.
Он вел активную экспансию, но ее острие было направлено не против отколовшихся Западных городов, а на Речные королевства, земли, которые после завершения Тьмы и пламени оставались под сурийским влиянием. С Городами именно Генрих II завязал взаимовыгодные торговые отношения, признав, с одной стороны, их независимость, с другой - добившись льготной торговли для своих купцов и недопустив создания в Городах собственного Конклава. Тем самым ему удалось сохранить единое культурное и экономическое пространство с отколовшимися городами-государствами и гарантировать Империи мирную границу на Западе. Но вот на востоке все его длительное царствие шли тяжелые и продолжительные войны: один за другим короли, князья и графы Рек падали под его неукротимым натиском. Уже с 896-го горделивые правители Рек были вынуждены объединиться и призвать на помощь сурийцев: вот только и войск Владыки оказалось недостаточно. В 898-м году была одержана решающая победа у Гаттингса, где Генрих II разбил численно превосходящее объединенное войско и установил свою власть над обеими Реками. А через два года Император людей предпринял невиданное прежде мероприятие: имперское войско вторглось в земли Сурии, находящиеся вне Гор, и дошло до самих Врат Гнева, разбив по пути несколько отрядов и одно войско. Несколько месяцев монарх провел под крепкими стенами и высокими башнями Врат, но из-под них пришлось возвращаться ни с чем - у имперцев тогда банально не было вооружения, способного предоставить им проход через единственный широкий перевал. Но даже такое возвращение было триумфальным: впервые в истории имперско-сурийских войн неприятель был разбит и отогнан так далеко.
Во внутренней политике император показал себя абсолютистом, не терпящим возражений и легко идущим вопреки установленным в обществе обычаям и нравам. Свою первую жену он сослал в Церковь после трех лет в браке без сыновей; вторая померла через несколько месяцев, не выдержав супружеской жизни - благо она всегда отличалась слабым здоровьем. Тогда Генрих II, у которого все еще не было собственного сына, пошел против Конклава, Церкви и законов Творца, объявив о своем твердом намерении жениться в третий раз: леди Агнесса Ройсс стала его избранницей и будущей матерью нового правителя. Удачное заключение подобного союза стало настоящим символом победы правителя-тирана: ни один первосвященник или герцог не посмел восстать против подобного надругательства над религиозными догматами.
Решение леди Агнессы.
Тогда же случилась довольно-таки примечательная история, важная не только для этого царствования, но и для последующего развития имперского феода. Генрих II готовился отправиться на восток, и в 898-м году он резко повысил налоги на горожан и ввел десяток разорительных податей. Доведенные до отчаяния, жители Столицы пришли к леди Агнессе за помощью, хорошо зная, что не смогут ни смягчить правителя, ни заручиться поддержкой опытного царедворца, хорошо знающего своего монарха. Императрица согласилась им помочь, но супруг лишь поднял ее насмех, наотрез отказавшись пересмотреть свое решение. Тогда леди Агнесса, твердая в своей решимости помочь нуждающимся людям, решилась пойти на крайнюю меру: в знак солидарности с горожанами, вынужденными распродавать имущество для выплаты налогов, жена императора обойдет весь город полностью обнаженной. Первоначально Генрих II, зная о суровом воспитании в семействе Ройссов, только смеялся над "удачной шуткой" и направился спать, пребывая в полной уверенности, что его жена никогда не решится исполнить подобный замысел. Что ж - она решилась и исполнила. Ей потребовалась вся ночь, чтобы обойти Столицу - и с первыми лучами Солнца она вернулась к замку мужа, потрясенного подобным актом неповиновения... и храбрости. Привыкший иметь дело со льстецами и угодливыми придворными, Генрих II согласился уступить просьбам жены; а в 901-м году им будет учрежден титул Защитницы Столицы, вручаемый с того дня каждой супруге действующего императора.
В целом, его правление отмечено многочисленными победами во внешней политике: впервые со дня "Тьмы и погибели" имперское войско перешло в контрнаступление, причем загнав противника в самое его логово. Славные успехи оружия Генриха II купили восточным провинциям многие года мирного развития и процветания, способствовали закреплению имперских сторонников в Речных королевствах. Стабилизация отношений с Вольными городами позволила убрать очаг напряженности на Западе и сохранить хотя бы остатки внутреннего единства. Но крутой нрав, самодурство и показательно-наплевательское отношение к прежним обычаям и нравам, вкупе с конфликтами с Церковью,
Переворот Леви-Валуа[]
| ” | И что же! Где слова? Где громкие обеты?
Где клятвы верности, присущие дворянам? Где ваших прадедов священные заветы? А Он, обманутый, Он твёрдо верил вам! ("Песня воина-обличителя", строфа 25-я |
“ |
Луи-Филипп Леви, герцог Луарский, в столице.
Возвращение из похода остатков некогда величайшей армии стало предвестником драматичных и трагичных событий в столице Империи; разгромленное войско вернулось, потеряв больше двух третей состава и оставив в Сурии на погибель обоих императоров династии Ветар. Луи-Филипп Леви, герцог Луарский, едва-едва вернувший в столицу 20 тысяч человек, поспешил сообщить в Палате знати о смерти Карла X и его наследника, а следовательно и о завершении династии. Осенью 1061-го для Империи людей официально завершилась Война последней коалиции: остатки былой армии разошлись по домам, а аристократы должны были определиться со своим новым предводителем. Смерть Ветаров в Сурии оставила настоящий вакуум власти, спешить который теперь стремилось сразу несколько претендентов. Тут стоит сделать важную оговорку: герцог Леви сообщил народу и знати, что Вильгельм Ветар, кронпринц Империи, погиб в ходе арьергардных боев у Врат Сурии. Владетельный феодал не спешил признаваться, что попросту увел армию от правителя, обрекая его на поражение и гибель.
Главным из них стал сам герцог Луарский, решивший сыграть по крупному. Человек, чьи действия привели к гибели последнего законного правителя, решил сам занять его место в угоду своих амбиций и своего тщеславия. Впрочем, Луи-Филипп совершенно искренне считал, что поступил единственно правильным образом и спас столько людей, сколько мог спасти вообще; он не предавал императоров, но оставил навстречу судьбе двух безумцев. Очень многие феодалы, спасенные им из Сурии, были ему обязаны и могли поддержать его кандидатуру; над ними всеми тяготело общее преступление, поэтому они были заинтересованы в гарантиях своей полной безопасности. Голоса остальных дворян Луи-Филипп собирался купить щедрыми обещаниями политических прав и экономических привилегий, недоступных в прежнее царствие. Наконец, из тех 20 тысяч спасшихся бойцов, свыше двух третей принадлежало либо Леви, либо их прямым вассалам: следовательно, кроме Церкви, только Луария обладала хоть каким-то воинством - а с Церковью род Леви всегда хорошо ладил и на ее верность рассчитывал.
Леди Ровена Монфор в садах своего имения.
У амбиций немолодого герцога нашелся, впрочем, опасный и влиятельный соперник. Леди Ровена Монфор, нареченная невеста кронпринца Вильгельма и старшая дочь своего отца, влиятельного и богатого аристократа, горячо выступила против желаний Леви. Ровена была близка с Вильгельмом; они даже были обручены, но свадьба была назначена на "день после победы", который, как известно, не наступил для рыцарственного Вильгельма. Воспитанная отцом и матерью в лучших традициях северного дворянства, Ровена высоко ценила доблесть, мужественность, честь и отвагу - и она сомневалась, что в Луи-Филиппе найдется хоть одно из этих качеств. Тогда она еще не знала всей правды о конце войны, но уже сомневалась в нескладной версии герцога Леви. Наконец, говорила она, почему именно император прикрывал отход войска - почему Вы, герцог, не вызвались исполнить эту работу за вашего повелителя? Ее отец не вернулся из похода, а братья были слишком юны; Ровена пыталась самостоятельно вести сопротивление, но она регулярно натыкалась на банальное превосходство соперника и в богатстве, и во влиянии. Вокруг Ровены собрался некоторый круг знати, преимущественно из Севера и Востока, но этого явно не хватало для победы над Леви.
Однако под конец осени 1061, когда мнение Палаты знати уже практически склонилось к поддержке притязаний рода Леви на престол, произошло событие. едва ли не расколовшее Империю на две части. В столицу прибыл отряд ветеранов обороны Дакада - двести человек, сражавшихся бок о бок с Вильгельмом II и бывших свидетелями его последних часов. Они пришли в город незамеченными, Их командир, незнатный барон Зигфрид Амелл запросил встречи с леди Ровен Монфор, нареченной невестой Вильгельма Ветара. Он и его люди были допущены на внутренний двор поместья Монфоров, и тогда они подробно расписали перед потрясенной девушкой подробности Дакадской бойни. В качестве доказательств они предъявили доспехи и меч, с ужасом опознанные леди Ровеной; наконец, один из солдат зачитал письмо, в котором воевода Уин-стон-Кан расписал подробности предательства Луи-Филиппа, хвалил доблесть и отвагу, проявленную Вильгельмом II и выражал свои соболезнования его "вдове". На очаровательно-белом личике герцогини Монфор были слезы; заломав руки, страдая, она слушала до конца все, что ей говорили солдаты. В конце концов, дворянка встала на колени перед гробом любимого ею человека, потрясенная горькой и тяжелой правдой... Но она вскоре поднялась с них. Теперь для нее все стало совершенно ясно.
Леди Ровена Монфор незамедлительно отправилась в Палату знати, где тогда собрались Луи-Филипп и его сторонники. У герцогини не было подробного плана действий, но ее сердце, впервые в жизни, горело ненавистью, презрением и яростью: она не могла допустить убийцу любимого на престол государства, предназначенного для Вильгельма! Ее сопровождали собственные сторонники и ветераны Зигфрида Аллена, выступавшего главным обвинителем. Между Ровеной и Луи-Филиппом произошла чудовищная сцена: сперва герцог отпирался в жестоких выражениях, но потом постепенно запутывался в речах, злился, ругался и терял контроль над собой. Ровена же метала в него громы и молнии с такой силой и таким рвением, что позднее ее слова переложат в стихи и припишут безымянному ветерану Войны! Наконец, Луи-Филипп признал, что действительно увел армию из-под Дакада, но гордо отказался признавать это предательством, искренне повторяя, что сделал "должное" - ведь иначе погибли бы все. На этом моменте ссора перешла в последнюю стадию: однорукий Зигфрид громогласно и страшно проклял Луи-Филиппа и его потомство, после чего вызвал герцога на дуэль - желая, как он сказал, установить, существует ли в самом мире высшая справедливость, или же ее нет. В зале установилась тягучая и пугающая тишина; наконец, герцог Леви и его вассалы покинули Палату, не удостоив Амелла ответом.
Да, репутация герцога Леви была разрушена, но призвать его к ответу у леди Ровены не было возможностей. Удалившийся с позором в Луарию, Луи-Филипп сохранил преданность своего, живого войска и своих вассалов; стало ясно, что он не даст избрать императрицей Ровену - если она и наберет голоса в Палате, ей придется встретить феодальное восстание, подавлять которое попросту нечем. Ситуация с престолонаследием зашла в угрожающий единству страны тупик...
Династия Валуа[]
Новая заря[]
???[]
Население[]
Армия[]
Рыцарское сословие[]
Священные ордена[]
| ” | Лучше помереть ради людей и святого Вильгельма, чем жить для себя. (Кредо Стального сокола)
|
“ |
На начало XIV века в Империи людей сохраняются Священные ордена, находящиеся под покровительством Церкви Творца и, как минимум формально, под ее непосредственным руководством. В их ряды принимаются преимущественно принадлежащие к рыцарскому сословию мужчины, желающие по тем или иным причинам удалиться от мира, но не переходить полностью в
(Обновление следует)
Наименее типичной организацией среди священных орденов заслуженно считается орден Стального сокола. Объединение было основано в 1065-м году бароном Зигфридом Амеллом и леди Ровеной Монфор у крепости Остфестунг "ради искупления грехов и защиты человеческих земель". Первоначально ударный костяк составляли ветераны Сурийского похода, желавшие искупить свои прегрешения и послужить Творцу снова, но под более жесткой дисциплиной и с суровым руководством. Как среди выживших в аду Дакадской резни, так и среди узнавших ужасную правду о предательстве было широко распространено чувство вины, которое им нужно было загладить. Позднее, прослышав о подвигах Зигфрида, Ровены и их сподвижников, к ним потянулись и другие заблудшие души: несчастные, потерявшиеся и отчаянные, желающие завершить жизнь достойнее, чем вели.
Крупные отличия от других организаций орденского типа начинаются с самого устава, подписанного Зигфридом и Ровеной в стародавние времена. Попросить о вхождении в Орден может каждый раскаивающийся грешник - половой и социальный вопросы роли не играют; достаточно прийти в крепость и объявить о своем искреннем желании искупить свои вины и прегрешения в миру. При этом подробный расспрос пришельца предпринимается только капелланом и никто не имеет права давать отказ на основании покаяний. Если кандидата сочтут пригодным, он станет кандидатом-послушником, постепенно проходящим обучение и полагающееся воспитание. Кроме очевидных физических упражнений и освоения военного дела, послушники изучают священные тексты и обучаются грамоте, если на момент прихода ею не владели. Через два года от начала обучения, неофит проходит через Истязания - комплексное испытание физической подготовки, знаний и духа, по итогу которых он либо будет принят в ряды ордена как полноправный член, либо ему придется покинуть расположение Стального сокола. Завершающей частью обряда инициации будет дарование инициату нового имени и его отказ от семейного герба, если таковой когда-либо имелся. С этих пор он считается настоящим рыцарем Золотого сокола, несущим на себе тяжелое бремя служения и искупления.
Согласно Кодексу, члены ордена Стального сокола должны полностью отбросить всю прежнюю жизнь во имя защиты остального человечества от сурийской угрозы. Это выражается в необычайной строгости устава, которому они клянутся в верности, и во взятых ими обетах: только здесь рыцари обязуются сохранять целомудрие, поскольку считается, что дети, рожденные либо зачатые ими, будут нести на себе клеймо греховности родителя(ей). Тут приносятся самые строгие обеты послушания: рядовые рыцари обязуются повиноваться старшим бесприкословно, полностью отрекаясь от свободы своей воли. Члены ордена отказываются от обладания и владения любой собственностью: все их имущество предоставляется им Орденом и может быть у них отнято. Распорядок дня в мирное время расписан если не по минутам, то точно по часам; физические упражнения приходят на смену духовным, отдых считается преступной роскошью. За провинности и проступки немедленно следует суровое наказание: самым главным из которых считается казнь от рук вышестоящего офицера.
Верховное руководство осуществляет Гроссмейстер, которому подчиняются все братья и сестры, все отделения и экспедиции Ордена. На его плечах лежит общее руководство, связи Стального сокола с окружающим миром, вопросы о толковании Устава и священных книг.
Братья и сестры ордена формируют его ударный кулак, его главную численность. Они проводят большую часть времени в постоянных экспедициях на самой границе Империи, внимательно следя за ее сохранностью и целостностью. Обычно в поход отправляется патруль в 400 человек, состоящий из рыцарского костяка и сержантов, помогающих в бою по мере своих сил.
Стальной сокол пользуется смешанной и неоднозначной репутацией. Верхушка имперского общества небезосновательно рассматривает его сборищем преступников и отбросов, пытающихся таким образом избежать правосудия и изобразить себя героями. Официальная Церковь, хоть и признает де-факто Сокол, порицает их за многочисленные отклонения от установленного и всеми признанного канона. Например, Церковь Творца не признала святым Вильгельма II Ветара, которого истово почитают в ордене его несостоявшейся супруги; клир имеет претензии и по другим вопросам, связанным с обрядовой и ритуальной стороной вопроса. С другой стороны, простонародье Восточных земель, проживающее на фактическом фронтире с Королевством обеих Рек и Сурией, попросту обожает "черных рыцарей" - немалое число деревень, сел и городков пограничья были спасены силами Соколов от разорения налетчиками, множество работорговцев потеряли и товар, и голову благодаря вмешательству "воинства святого Вильгельма Заступника". Регулярно отряды Соколов становились последней надеждой и защитой простых людей, Стоит сказать, что феодалы востока, в том числе и герцоги Мирбахи, относятся к Ордену с уважением и помогают ему по мере сил.
Ополчение []
Наемники[]
Общество[]
В имперском обществе положение женщин находится в зависимости от их социального положения. Доступ к благам жизни, предлагаемые обществом модели поведения, возможности Есть, конечно, и некоторые общие моменты. По семейному праву Империи людей Запада, женщина до брака находится во власти своего отца, потом переходя под руку мужа; только у служительниц религии Творца (официально) может быть другой жизненный путь. Её главной задачей будет по-прежнему считаться рождение здорового и многочисленного потомства, а измена будет полагаться тяжелейшим грехом.
Знатные женщины Империи обладают практически равным доступом к благам жизни с их мужьями и родителями. Представительницы феодального сословия поголовно занимаются ведением домашнего хозяйства, но зачастую они же управляют и принадлежащими мужьям землями, пока те находятся в отлучке. В таком случае супруга становится полноценной управительницей, имеющей право суда над подданными мужа и вынесения окончательных решений. Это определяет получение ими по возможности высококлассного образования: от их решений будет зависеть процветание или упадок полученной ими в браке территории. После смерти мужа, в случае несовершеннолетия наследника или его тяжелой болезни, мать принимает на себя полномочия регента, длящиеся до консумации брака ее ребенком; запрещено обделять супругу в завещании, почитание матери является долгом ее наследников, а у жены есть возможность обратиться за защитой к знакомому в случае нарушения ее мужем ее прав.
Свободное время аристократки проводят в зависимости от своего темперамента и места обитания с общим достатком, обладая при этом сравнительно большим правом выбора. Молодые дворянки самой столицы охотно посещают светские праздники, флиртуют с рыцарями и аристократами, живя по возможности полной жизнью; вдовы или престарелые дамы провинции сосредоточены на духовном совершенствовании и милостыне. Дамы охотно принимают участие в охоте, читают (зачастую не только душеспасительную литературу) и посещают празднования, которые без них не считаются полными и имеющими смысл.
Как ни странно, но женщины низшего сословия обладают наибольшей личной свободой. Их прямая интегрированность в рабочий процесс наравне с отцами, братьями и мужами способствует их максимальному сближению и отсутствию дискриминации той или иной работы. Крестьянки Империи работают на полях, занимаются хозяйством и помогают мужской части населения на самых ответственных работах; нравы крестьянства далеко не так строги и безупречны, как того хотелось бы Церкви. Простонародье привыкло гулять и развлекаться шумно, и простые крестьянки не стоят в далеке, пока веселятся их родственники, но присоединяются к ним и отдыхают, пока могут, от тяжелого труда.
Отдельную прослойку составляют те женщины, что решили посвятить свою жизнь служению Создателю в рядах Его Святых орденов. Тернистая дорога в культ открыта как принцессе императорской крови, так и последней крестьянке; после прохождения послушания, вышестоящие чины направят неофитку в одно из подразделений Церкви. Например, преуспевших в догматике и теологии, причем овладевших еще и светским этикетом и основными навыками управления, ожидает принятие в Орден Розы, занимающийся взращиванием детей аристократов и ответственный за связь Церкви и лучших людей Империи. Пожалуй, стоит отметить, что Церковь Творца разрешает священнослужителям мужского и женского полов создавать семьи; брак не со священником будет сочтен тяжелым грехом. Существует около десятка возможных служений, самым экзотичным из которых для женщины будет присоединение к Боевым орденам - и хотя только "Соколы" предоставляют им право выйти на поле, остальные организации тоже будут рады появлению новых рабочих рук.
Наконец, стоит рассказать о тех женщинах, что родились с магическим дарованием. Вне зависимости от своего происхождения, они отдаются на обучение в ближайшее Собрание, где постигают свое ремесло под бдительным контролем наставников. По достижению зрелости они выходят в мир, уже приставленные либо в Университет, либо ко двору кого-то из феодалов, либо в другое служение обществу. В эпоху Ранней империи случались браки между феодалами и колдуньями, но при Валуа они были запрещены из-за потенциальной опасности и нечестности их заключения. Впрочем, общеизвестен факт, что взаимная симпатия между аристократами и их "советницами" или "лекарями" широко распространена и встречается у многих представителей высшего класса. В целом, волшебницы пользуются наибольшей степенью личной свободы, что компенсируется подозрительностью к ним церковников и малым числом относительно остальных жителей Империи.
Культура[]
Экономика[]
| ||||||||||||||||||||
